Как Ленина с пьедестала свергали (байки станичного правления)

- А вот про Ленина, хотите?

Вот пойманные раки уже и кипят в котелке. Андрей с Андреичем, поставив палатку хлебали крепкий чаёк. Николавна намазывает ни минутки не стоящего спокойно внука мазью от комаров... . Загодя похохатывая Василь Иваныч начал свою очередную побасенку... . Байки его правдивы, всегда основываются на событиях исторически достоверных, случившихся когда-то, имевших место в его полной интересных, забавных и поучительных сюжетов жизни...

В 93-тьем, как-то вечерком, приезжает Пал Саныч и говорит:

- Сколько этот идол будет нам светлым будущим грозиться?

Это он про памятник Ленину, что стоял в маленьком скверике перед входом в клуб гвоздильного завода. Мы в то время уже задумывались о занятии этого красивого, сталинского стиля здания, правда начавшего уже приходить в запустение и негодность из-за/от нерадивости или же, наоборот, от продуманных действий новых хозяев. Да, сейчас там уже пустырь, окруженный бетонным забором. Видно кому-то всё ж приглянулся участок в центре станицы.... Вот и стоит он выжидает, со всех сторон, вроде как, замурованный, когда же надоест жителям мусорная свалка под боком и начнут они строчить письма в администрации. Вот тогда-то и объявится «настоящий» хозяин, который на полном основании, законно, по желанию местных жителей построит себе какой-нито ночной клуб или там бассейн. А что? Надо же ему чем-то за детишек своих в Лондоне учителям платить? А бассейн он тоже деньгу приносить будет....

Короче говоря, история с этим Клубом длинная, запутанная … и ещё не скоро закончится, мне кажется.

Так вот и собрались мы... . Семь бед — один ответ. На Москвиче, на 408-ом подъезжаем ночью, часов в одиннадцать, к этому самому памятнику. Привязываем его за шею завозом к форкопу... . Дёрнули... . Глухо шлёпнувшись оземь, памятник разветелся на несколько частей. Легко сдался. Без сопротивленья. Только штыри, да один ботинок на пьедистале остались. За три хода мы с Пал Санычем отвезли его и потопили в Донце... . И всё... . Наутро сплю. Уже и в пояснице заныло от безделья, от кровати — ан нет, валяюсь! Спокойно.... К обеду - на тебе, милиция! Поехали и всё тут! Куда? Зачем? Там узнаешь! Делать нечего, еду.

Привозят к клубу, а там.... Районное начальство в лице Будулая! Партия - в лице первейшей нашей секретарши, красавицы и просто - Алевтины Черешенко! И всякие там, инструктора, да инспекторы вокруг них крутятся, вертятся! Ну и конечно же без начальника РОВД Сорокина Миши — ну никак не обошлось! Но гляжу, что-то не то..., не на первых ролях он выступает-то. Да и Будулай с «Вишенкой» тоже.... Жмутся вроде. Вона что! Городские здесь!

Сам генерал от милиции Фирсов ко мне с расспросами.... Что, мол, как так случилось? Куда мы его, значит, на нас свержение вешает, задевали? Признавайся, кричит, а то хуже будет! Статью называет! Сроком грозит!

Чего делать? Отмазыватся надо. Гляжу, из наших я один. Значит, не рухнулись вовремя, проспали. Теперича вот вдогонку слюни пускают. Меня как атамана, вродь как обязанного знать всё и вся, на «ура» допрашивать приперли... . Ну и я значит, так, по-простецки, дурака им и валяю. Обошел вокруг постамента. Головой покачал. Не знаю, мол, и всё тут!

Фирс распаляется, велит «воронка» подогнать! Руками семафорит, как гаишник на площади Советов.... Поймал, заметил — ухмыляюсь! И, ещё пуще пристаёт! Говори, мол, что знаешь!!! Что народ говорит? Что сам думаишь? Не то вон он, «воронок»-то! Запрет так, что никакие казаки не выручат! В дурдом! В Ковалёвку!

А я отмахиваюсь пустое, мол! Мало ли чего народ брешет. Такое и на ушко говорить стыдно, не то что прилюдно, при начальстве, массам так сказать.... Помявшись — продолжаю....

Два пальца у него, у Ленина, кажен год отваливались... . Раньше клуб работал, так художник ихний, Константин Федорыч, завсегда пальцы эти обратно прилепливал... . Вот. А теперь — клуб закрыт, художника нет.... Вот он затемно ещё, бабка Мотря, соседка моя Богачёва, грит видала... .

Гляжу — тишина вокруг меня! Мало сказать угрожающая.... Однако делать нечего. Продложаю....

Вот он, Ленин знать, затемно ещё поднялся и повдоль, по Кузнечной улице.... Благо ни людей, ни машин — рано ведь ещё. И в сторону города.... Бабка Мотря, с Чекмарихой вместе, грят в центральную больницу..., а тама на и площадь Ленина уж рядом. Чего, мол, тут одному достаивать.... К брату свому.... К Ленину, тож....

Что тута началось!

Фирсов — слова сказать не может! Красный весь, что тот клоп — токо что не лопается! Злость из себя изрыгнуть не может! Подавился! Кашляет! Ему адъюнт по хребту кулаком стучит.... Еле вздохнул, оправился. Очухался.

Будулай вместе с партсекретаршей Алевтиной.... Те отвернулись, за животы схватились, и ходу, ходу отсюда! Вася Кучкин — инструктор райкомовский — в непонятках весь…, не врубится..., как быть??? Решил тож, тихонечко ... в сторонку, бочком, бочком … скрозь кусты..., тихонько, на цыпочках... и вон уже двёрку «Волги» открывает....

Короче махнули на меня рукой.... Больше никуда не тягали, не вызывали. А на станице …. Другого Ленина, от управления бочкотарного завода, директор тамошний кудысь подевал, говорят, на дачу в Покусаево увёз.

Вот так окончилась у нас эра коммунистическая. Фирсов — со временем слинял и следа не найдешь. Можь в Альпах где, или на Майами.... Будулай, старый теперь уже — депутат и свадебный генерал по совместительству. Черешенка Алевтина — очень высоко летала, в Москве. Теперь в хорошем чину в Сибири числится. Кучкин - … Бог с ним, приболел грят.... Живы все.

Только Клуб вот жалко.... Когда-то на танцульки, к девчатам туда бегали. А Кузя с Губою в эстрадном на гитарах лабали....

Юрий ДЕГТЯРЁВ.