Месяц боев на подступах к Ростову (осень 1941-го)

В дни войны Верховный не изменял давней привычке начинать рабочий день с просмотра газет и всегда с «Известий». Номер от 18 ноября привлек его внимание подвалом второй полосы с подробным отчетом командующего 56 Отдельной армией генерал-лейтенанта Ремезова: «месяц боевых операций на подступах к Ростову». Статья напоминала основной доклад с трибуны областного парт-хоз-актива, подводившего итоги осеннее – весенней посевной. Обширный текст был структурирован так, что не допускал беглого просмотра и требовал подчеркивать содержательные места цветным карандашом.

Из слов докладчика выходило, что на ростовском направлении, считая от дня сдачи врагу Таганрога, т. е. с 17 октября, дивизиям врага 56-ая нанесла настолько мощный и невосполнимый урон, что планируемый ими захват Ростова следует полностью исключить. Завершался отчет утверждением, что бойцы и командиры 56-ой Отдельной в ближайшие дни завершат их истребление и «истребят беспощадно, как учит великий Сталин». Здесь Верховный, надо полагать, оторвал взгляд от газеты и подошел к стене, завешенной картой, где в подобающем масштабе и в черно - красном цвете отражалась расстановка сил на левом фланге противостояния его южных армий с группой армий «Юг» противника.

С объективной стороны газетный отчет, конечно же, никак не бился с реальностью, показанной на карте, которая фиксировала медленное, но упорное, на всем протяжении отчетного месяца, перемещение черных тонов только в одном направлении: слева – на право. Тем не менее, пафос докладчика подкупал, его настрой бодрил, а расставленные в тексте акценты («понты» на современном сленге) крепили надежду на успех.

Исполненные в традициях довоенного  социалистического реализма, они убеждали верить не в суровую реальность, а ее интерпретацию с марксистко – ленинских позиций, когда поля, засеянные большевиками, обязательно всходят колосистыми урожаями. Хорошей новостью было и то, что по последним сводкам, армии Южного фронта, не только перешли в наступление, но в истекшие сутки, решительно ломают передовые линии врага и он бежит, бросая технику и неся тысячные людские потери.

Вождь, стоя у карты, конечно же, дал оценку и своему личному вкладу в намечавшийся перелом. Это он, после падения Таганрога, своим решением не позволил отдать вновь создаваемую 56 армию в подчинение генералам Южного фронта, опороченным четырьмя месяцами отступления от самых западных границ. Это он назвал армию «отдельной» и подчинил себе, назначив командующим давнего и многократно проверенного личного порученца. И теперь, месяц спустя, вот оно - подтверждение его таланта в правильной расстановке кадров и вовлечении их в лютое соперничество. В мирные дни это называлось «социалистическим соревнованием», которое рождало героев, подстегивало отстающих и выявляло слабые места в управленческих звеньях, подлежащих «чистке». И вот, выясняется, что соц - состязательность хороша и для военного времени: стоило на полях Южного фронта взойти тучным и обещающим всходам, как явилась 56-я «отдельная» и поспешила объявить, что и она тут, что она еще раньше тут, и уже целый месяц героически перемалывает в своих жерновах танковые дивизии врага…

Здесь мы оставим Верховного размышлять у карты и, запомнив этот момент - условный полдень 18.10.1941 года, обратимся в начало отчетного месяца и в подробности про жернова и перемолотые дивизии на подступах к Ростову. Лишь добавим, пройдет всего двое суток и Верховный, если не скажет, то подумает - проср@ли Ростов, когда узнает из сообщений западных информагентств, что механизированные колонны 1-й танковой армии Вермахта, отыскав брешь в полосе соперничества наших армий, молниеносным броском ворвались в Ростов…

Степи от Таганрога до Ростова ошибочно представляются бескрайней, плоской и уходящей за горизонт равниной. В реальности, при движении с запада на восток, выясняется, что степь вовсе не плоская, а пересекается множеством глубоких оврагов и обрывистых балок с мелкими, но илистыми речками и ручьями с именами Самбек, Ерик, Чулек, Мокрый и Сухой Чалтырь, с их притоками, стекающими в море или в Мертвый Донец. После взятия Таганрога, ударному 3-му мехкорпусу армии Клейста пришлось преодолевать это пространство в жесткой схватке не столько с противником, сколько с явлениями природы. Октябрь в тот год выдался морозным,  редкие ясные дни перемежались затяжными моросящими дождями, превращавшими движение к Ростову в нескончаемую битву с топкой грязью, в которой увязали танки и мототехника.

Холодные осенние дожди изводили боевые порядки и на нашей стороне. Пехотные полки 31-ой стрелковой дивизии, вошедшие в состав новообразованной 56-ой армии, первыми были брошены на соприкосновение с противником. Они прибыли из Армении и по выгрузке из эшелонов в предместьях Таганрога, незамедлительно были брошены на склоны реки Миус, где начинали окапываться. Этим занятием – возведением укреплений, они занимались и ранее на южной границе Страны, и потому не стрелковое оружие, а кирка и лопата были привычны рукам этих бойцов, призванных в действующую армию из городов и сел закавказских республик..

Беда 31–ой в том и была, что ее рядовой состав совершенно не был подготовлен к огневой схватке с противником. И потому, все последующее дни, враг с высоких позиций зорко высматривал готовность укрытий на нашей стороне, а затем, минометным и арт. огнем, мототехникой и танками выдавливал нашу линию обороны далее на восток и располагался в свежевырытых и еще сухих траншеях и землянках.

Такая «война» изнуряла бойцов 31-ой и приводила к их массовой потере. Без горячей пищи они изнемогали от холода и слякоти в не просыхающей одежде и обуви, без мытья они повально вшивели, дичали и толпами уходили в плен. К 20 –му октября от полнокровной дивизии осталось не более трети, и командование 56 – ой армии предпочло снять остатки дивизии с передовой и отправить в тыл на пополнение. Взамен, в район боевых действий и в те же дни, прибыли сразу две, 343-я и 353-я стрелковые дивизии. Их свежепризванный рядовой состав тоже не имел боевого опыта, минимально владел стрелковым оружием и тоже долбил холодную землю, месил грязь, вшивел, страдал и потому, не задерживаясь на рубежах обороны, терялся «без вести» в мелких стычках с врагом и в разведрейдах в его тылы.

Но учет потерь в этих дивизиях имел новацию. Если полковник Озимин – командир 31-ой большую часть своих плененных бойцов заносил в ведомость пропавших б/в (в последствии он поплатился трибуналом «за потерю управления войсками»), то командиры 343–ей и 353-ей (полковники Чувашов и Панченко) предпочли относить своих плененных в число убитых, выписывая им тысячи похоронок.

Сравнивая потери сторон за октябрь-41 заметим, что 3-ий мехкорпус армии Клейста потерял убитыми 590 солдат и 26 офицеров, пропало б/в – 429 солдат и один офицер, ранены - 2420 солдат и 109 офицеров. Отдельная 56-я потеряла убитыми около 15 тыс. своих бойцов и командиров и это меньше 22 тысяч, взятых немцами в плен. Какая часть из них осознано предала Родину, а какую сломили страдания, мы уже никогда не узнаем. В наши дни, к 80–летию боевых операций на подступах к Ростову, силами и участием организаций и частных лиц Мясниковского района, на западной окраине с. Чалтырь завершается возведение мемориала.

На его обелиске памятное посвящение: «Солдаты! Родина никогда не забудет ни подвигов ваших, ни страданий. М. А. Шолохов.»

                                                                                                        Эдуард Вартанов.