След цыганской кибитки на земле Тихого Дона (рома на Дону)

ДОНСКИЕ  ЦЫГАНЕ

Условно цыганское население, проживающее на Дону, можно разделить на три большие социально-этнические группы.

Первая группа - это сэрвы и влахи.

 

Говоря об этой группе, речь, несомненно, прежде всего надо вести о сэрвах. Это наиболее уважаемые и образованные цыгане. На территории России они находятся с XV века, а на Дону появились приблизительно в XVI веке. По преданию, легендарный казачий атаман Ермак Тимофеевич принимал сэрвов в казаки, и они в составе казачьих дружин участвовали во всех походах и набегах на сопредельные территории. В XVII-XVIII веках сэрвы стали селиться (переходить к оседлости) в северных и западных районах донского края. Основной род занятий - кузнечное ремесло. Массовый процесс оседлости завершился в 20-30-е годы ХХ века.

Цыгане этой группы принимали активное участие в создании артелей в городах, а в сельских районах - в организации цыганских колхозов. Процессы сближения цыган с окружающим населением (в основном с украинцами и русскими) проходили более активно. Многие сэрвы имеют высшее образование. Среди них есть ученые, учителя, артисты, инженеры, сотрудники правоохранительных органов и т.д. Большинство владеет различными профессиями: есть водители, токари, строители, а в сельском хозяйстве - механизаторы, доярки, животноводы, агрономы.

 

Влахи появились в России в середине XVII века, на Дону - в XIX веке. Вели кочевой образ жизни. К оседлости перешли в 1950-х годах. О влахах мы поговорим подробнее чуть позже.

 

Во вторую социально-этническую группу можно включить русских и российских северных цыган, а также плащчунов и кишиневских (молдавских) цыган. Сюда же мы причислим большую группу рома из восточных регионов России, которых можно объединить под условным названием сибирские цыгане.

Русские цыгане появились в начале XVIII века в районе Пскова и Петербурга. Они пришли из Германии через Польшу и Прибалтику. На Дону они появились в 20-е годы ХХ века. Часть «русских» цыган принимала участие в создании артелей и колхозном строительстве. Переход к оседлости в основном завершен в 60-е годы ХХ века.

То же самое по срокам оседлости можно сказать и о других цыганах этой группы. Различия лишь в том, из каких мест они пришли в Россию и где остановились на постоянное место жительства.

 

Наконец, в третью социально-этническую группу донских цыган входят ловари, рычхари, кэлдэрари и крымские цыгане. На Дону они появились позже других, и, соответственно, у них ниже степень социальной адаптированности.

Рычхари в Ростовскую область пришли в 40-50-е годы ХХ века, в северные районы. Оседлость в основном завершена в 1950-е годы. Их представители трудятся главным образом в животноводстве - это ветеринары, доярки, пастухи ...

Кэлдэрари пришли на Дон в 1950-х годах. Род занятий - лудильщики, специалисты по изделиям из металла.

Кишиневские цыгане появились в Ростовской области примерно в это же время.

Крымские цыгане отличаются от коренных донских цыган по религии: они мусульмане. В Ростовской области они тоже появились в 1950-х годах. В целом цыгане этой группы пребывают в относительной изоляции от остального населения.

 

Прочно осели на Дону с XVIII века большие цыганские семьи. Назовем наиболее известные из них: Калмыковы, Николаенко, Юрченко, Иващенко, Беликовы, Лиманские, Никитины, Крикуновы, Ромащенка, Лимандановы, Щербаковы, Ивановы, Ищенко, Исаенко, Данченко, Донченко, Лебедевы, Сидненка, Калмыковы, Сулименко, Мусиенко, Рыжкины, Сличенко, Галиловы, Бельтюковы, Павловы, Несгуренко, Плескуненка, Юренко, Гамановы, Жалобаевы, Безлюцкие, Бурлуцкие, Билошенко, Коржовы, Волошины, Сергеевы, Лукьяненко, Калашниковы, Копаленка, Золотаревы, Бражка, Базаренко, Камагуровы, Кутенковы, Геращенко ...

 

С 1925 по 1926 год проводилась большая просветительская работа среди цыганского населения. В 1925 году был создан ВСЦ - Всероссийский Союз цыган. Отделения ВСЦ появились во многих городах России, в том числе и в Ростове-на-Дону.

В 1926 году, весной, впервые была создана цыганская коммуна «Хутор Крикунова».

В 30-е годы организовались колхозы. В городах области ·создавались цыганские артели. В Ростове-на-Дону, на заводах «Ростсельмаш» и «Красный Аксай», работали цыганские бригады. Цыганские колхозы были созданы в Тарасовском районе, в пригородах Ростова и Таганрога.

 

ВЛАШСКАЯ ВЕТВЬ ЦЫГАНСКОГО ДРЕВА

 

Давайте рассмотрим одну из самых распространенных сегодня на Дону этнических групп цыган - влахов. Само по себе слово «влах» свидетельствует, что эти цыгане пришли из влашских земель - это территория нынешних Молдавии и Румынии. Как известно, в обеих этих республиках проживает очень много цыган, процент цыганского населения по отношению к коренному там весьма велик.

Во второй половине XIX века влахи чувствовали себя вполне уверенно на землях Всевеликого Войска Донского. У них уже сложились постоянные маршруты кочевий и установились определенные отношения с донскими казаками. Центром обитания влахов можно назвать земли среднего Дона: там, где в него впадают воды Маныча. Это нынешние Веселовский, Багаевский, Семикаракорский районы. Цыгане кочевали вверх по Дону, вплоть до мест, воспетых Шолоховым, или опускались по течению Маныча на юг, в Сальские степи. Табор предпочитал держаться возле реки, которая предоставляла и питье, и пропитание, давала возможность постирать вещи, искупать и напоить коней.

 

Чаепитие в семье ростовских цыган

 

Влашская этническая группа цыган состоит из двух десятков больших семей, или кланов. Каждая из них имеет свое название. Первоначально это название являлось чем-то вроде фамилии для всей семьи, но потом оно стало термином самоопределения. Перечислим некоторые из них: это пилэнки, паршэнки, масунэ, гришенки, гоенки, марьяны, белаши, гвозденки, квашенки, горловынята, рабаченки, лысенки, христненки, стаценки, чернэнки, красненки, дубынды, журки, сыдорки, парниченки, качаны...

В таборе, как правило, были представители различных семей, но существовала определенная иерархия, или старшинство. Так, например, при решении каких-либо житейских вопросов наиболее значимым было слово клана пилэнки.

 

О послевоенных годах, когда влашский табор странствовал по донским землям, вспоминает Петр Петрович Пащенко (ему 65 лет):

«Табор начинал кочевье в мае или в начале лета, когда поспевала пора убирать сено. Косили, скирдовали, перевозили - все по заказам колхозов. Глава табора договаривался с председателем, и в колхозе выполняли работы по договору. Цыгане получали те же трудодни, что и обычные колхозники. Расплачивался колхоз с табором чем мог: продуктами - частью урожая, промышленными товарами, например посудой, тканями или еще чем, что могло пригодиться В цыганском хозяйстве. Когда работы в одном колхозе заканчивались, табор снимался с места и переезжал на новое, где требовались рабочие руки» ...

 

Рассказывает Алексей Петрович Калмыков (48 лет):

«Хотя в те годы я был мальчишкой, все равно память о них осталась ярчайшая. Табор - это до ста человек, в каждой семье по пять - восемь детей, на одну семью приходилось до пятнадцати телег с добром. Представьте пыльную дорогу, десятки телег, лошадей, шагающих мужчин и женщин, детишек, бегающих у обочины... Когда табор приближался к деревне, первыми нас встречали местные пацаны. Они мчались в свою деревню и орали при этом: «Цыгане! Цыгане приехали!»

Табор останавливался на каком-нибудь ровном месте, желательно поближе к озеру, речке, ручейку или какому другому водоему. Выпрягали лошадей, разбивали палатки, зажигали костры. Палатки были сделаны из обычного брезента, причем куски брезента сшивали сами цыганские женщины. На землю стлали маты, вход закрывали пологом. Когда молодой цыган женился, то обязательно заводил свою, отдельную палатку.

Место выбирали у речки, на лугу, в леске именно для того, чтобы паслись кони. На одном месте могло стоять тридцать - сорок палаток. Мужчины любили порыбалить. Среди цыган были заядлые рыбаки. И часа не проходило - обязательно появлялся председатель колхоза в сопровождении начальника милиции или хотя бы участкового. Он обводил очами приехавший табор, а потом говорил поначалу грозно: «Чтобы все было в порядке! Никакого воровства!» Ему отвечали: «Что ты, начальник, мы же закон знаем. Где стоим, там не воруем».

Потом председатель менял гнев на милость. Подсаживался к главе табора, собирались другие мужчины, и начинался серьезный разговор - о работе. В любом колхозе работы было невпроворот. А вспомните, что года были тогда послевоенные и в мужиках вообще имелась недостача... Председатель говорил, какая есть работа, а цыгане думали, браться ли за нее. Начинался торг. Ну а с цыганом торговаться сами знаете как. Это у цыгана в крови: зубы не то что покупателю, и коню заговорить может. В общем, когда достигали каких-то договоренностей, били по рукам. Заключали, значит, сделку» ...

 

Петр Петрович Пащенко:

«Что бы ни говорили о цыганах, но цыганское слово - твердое. Если уж обещали председателю убрать столько-то гектаров за столько-то дней, это было свято. Работали даже ночью. Спасала взаимовыручка среди таборных мужчин: когда уставал один, на его место становился другой, и работа шла непрерывно. Местные мужики отродясь так не пахали. Я вам уверенно скажу: так, как работал в поле цыганский табор, - не работал никто!

Ну а женщины, конечно, смотрели за хозяйством, за детьми. И конечно же, шли в деревню, гадать местным женщинам. На гадания тоже был большой спрос.

Табор мог так кочевать до самых холодов, когда заканчивались сельскохозяйственные работы. Как правило, зимовать оставались в тех деревнях, где работали. Снимали пустующие дома, жили там до весны. А весной - опять в путь. Вот такова была кочевая жизнь.

Родные места для нашего табора - это Багаевская, Семикаракоры, Веселый. Мы считались хоть и кочевыми, но вместе с тем своими, местными цыганами. Нас знали в деревнях, знало местное начальство. Знали и нас самих, и наших дедов, прадедов, которые всю жизнь кочевали в этих местах.

О цыганах зря говорили как о бедных людях. Мой отец считался богатым - одних маток-кобылиц двадцать штук держал. Каждый год продавал жеребят, торговля приносила прибыль».

 

Алексей Петрович Калмыков:

«Наш предок, Анисим Филиппович Калмыков, является одним из самых уважаемых цыган. Он умер больше ста лет назад, но память о нем жива до сих пор. Анисим Филиппович занимался торговлей лошадьми и был самым богатым барышником на среднем Дону. Ежегодно в его табуне добавлялось по тридцать-сорок лошадей, которых он продавал на местных ярмарках. Калмыковские кони были отменными, для всяких нужд: битюги-тяжеловозы, скакуны для гусарских эскадронов, обычные крестьянские рабочие лошадки и рысаки для скачек на ипподроме...

Богатство цыганской семьи прежде всего вклады- валось в комфорт: палатка потеплее и побольше, перины и подушки - чтобы на голой земле не лежать, крепкая телега, хорошая бричка. Из-за кочевой жизни цыгане не любили возить с собой много наличных денег: мало ли что случится в дороге. Любой цыган приобретал на вырученные бумажки золото, которое и мужчины и женщины носили на себе. Наверное, неистребимая природная тяга цыган к золотым украшениям ведет свое происхождение еще с кочевых времен. Излишек денег вкладывали в тех же коней».

 

Петр Петрович Пащенко:

«Анисим Филиппович был одним из шести братьев - это наши прадеды: Кало Черный, Василий Булка, Григорий. Он был очень богатым человеком, самым богатым из цыган. Нашу бабку звали по-простому Абрамиха. Она была знатной лекаркой, лечила народ травами. Рассказывают, что раз даже вылечила от тяжкой хвори какими-то настойками самого градоначальника города Новочеркасска и он при всех назвал ее своей сестрой.

До сих пор ходят среди цыган легенды, как похоронили Анисима Филипповича. Он скончался еще до Октябрьской революции. Это произошло недалеко от Старочеркасска, и цыгане решили похоронить его по- знатному. Сын Анисима Филипповича дал священнику десять золотых червонцев за то, чтобы тот разрешил похоронить отца в склепе, в подвале монастыря. Рассказывают, что цыгане приобрели для Анисима Филипповича самый дорогой гроб, наполовину сделанный из стекла. Сейчас, конечно, таким никого не удивишь, но в те времена это было редкостью. Сохранилась ли та могила, сейчас уже никто не знает: ведь большевики не щадили ни храмы, ни тех, кто в них находился, будь то живые или мертвые».

 

Алексей Петрович Калмыков:

«Хрущевский указ 1956 года о принудительной оседлости цыган стал для всех неожиданностью. Для стариков, привыкших к кочевью, это был, конечно, удар. Молодежь отнеслась к этому спокойнее. Таборы продавали своих лошадей в колхозы, покупали дома. Никто указу не противился, и отколовшихся от табора одиночек не было, это особенность цыганского менталитета. Каждый цыган мыслит себя прежде всего частью табора. Куда табор, туда и он. Изгнание из табора считалось одним из самых тяжких наказаний. Поэтому, когда решили жить оседло, осели сразу все.

Цыгане быстро оценили преимущества оседлого образа жизни. Что ни говори, а вести кочевье тяжело, особенно старикам да женщинам с маленькими детьми. Ни врачебной помощи, ни детей в школу направить как следует учиться. То есть дети учились, конечно, но частые переезды, когда они меняли по дветри школы за год, не давали ничего хорошего. Вообще даже говорят, что Хрущев принял указ об оседлости по просьбе самих цыган, увидев их бедственное положение, ради их же блага».

 

ЦЫГАНЕ И ГАДЖО (не цыгане)

 

«Цыгане презирают народ, оказывающий им гостеприимство», - писал в послесловии к «Кармен» Проспер Мериме. Смысл этих слов писателя, прожившего среди цыган (в частности, испанских) не один год, многие нынче вряд ли поймут. Ибо цыгане, которых знал Мериме, были совершенно другими людьми, нежели те, которых знаем мы.

 

А что же сегодня? Сегодня цыгане стремительно меняются. Кочевье народа, длившееся 15 веков, в одних странах просто остановилось, в других - стало походить на современный туризм. Но вот что удивительно: как и много лет назад, когда цыганские шатры и бивуачные костры были обычным явлением (а нынче являются экзотикой), цыгане, живущие уже в домах, в постоянных квартирах, по-прежнему презирают чужих. Обычаи и традиции уходят. А черта характера, всегда резко отличавшая цыган, остается.

 

Впрочем, теперь это не столько презрение, сколько желание отделить своего от чужого. Но куда денешь чувство высокомерия, когда звучит: «Я ром, а ты - гаджо». Дело в том, что цыгане - немногочисленный народ, и они бы уже давно растворились среди других племен, народностей и наций, среди которых им приходилось жить, если бы рома не блюли свою национальную самобытность. Сквозь века цыгане пронесли и свой язык, и свою культуру, и свои обычаи. Цыгане продолжают оставаться замкнутой сплоченной этнической группой, попасть в которую чужаку «со стороны» очень нелегко, если не сказать - невозможно.

 

ЦЫГАНСКИЕ ОБРЯДЫ И ПОВЕРЬЯ

 

Если цыган не ворует - это ничего не значит. Но если цыганка не гадает - это не цыганка. Первое - их собственный выбор, второе - настойчивое требование окружающих. Но что такое гадание по-цыгански?

 

Абсолютное большинство окружающих уверены, что цыганские женщины (жювля) обладают гипнотической или даже магической силой. Когда табор входил в деревню, мужчины обычно искали себе работу в местных колхозах: занимались кузнечным делом или отправлялись в поле. Цыганки же шли в село - гадать местным женщинам.

Отношение к цыганкам всегда было двояким. С одной стороны, их боялись, считая, что они могут навести порчу, сглазить и вообще принести какие-то неприятности. С другой стороны, подразумевалось, что цыганки могут эти же напасти отвести от семьи или от отдельного человека. Соответственно, даже если бы жювля не шли в деревню, местные женщины приходили бы к ним сами. Просили бы погадать, приворожить жениха, определить - жив ли суженый, находящийся где-то в пути. Разумеется, цыганки делали то, что хотели от них крестьянки. И конечно же, не забывали о себе: ведь семью надо кормить. В советском колхозе денег у людей почти не водилось, так что цыганки брали за свое ремесло натуральными продуктами: мясо, яйца, хлеб, кусок ткани - кто что давал.

 

Среди некоторых цыганок бытует поверье, что гадание не имеет силы, если в него вмешалась хотя бы одна копейка. И поэтому цыганки обставляют любое гадание таким образом, чтобы деньги или другое вознаграждение в нем выглядели как атрибут. Разумеется, взятое потом бесследно исчезает в потайных карманах их многочисленных юбок, но это - совершенно иное дело.

 

Чтобы понять психологию цыганской женщины, необходимо учесть, что сложилась целая система условностей, табу, привычек и традиций, которые окружают с детства каждую цыганскую девочку. Ребенком она имеет привилегированное положение, как и любое дитя в любой семье. Родители чаще всего не заставляют ее заниматься хозяйством (готовить пищу, ухаживать за животными, наводить порядок в доме и т.д.). Все это начинается сразу после замужества, а замуж цыганские девушки выходят очень рано. В 12-18 лет жювля должна быть замужем. Тогда она уже носит косынку, завязанную узелком со спины, и заплетенную особым образом косу.

 

После рождения ребенка, когда цыганка становится зрелой женщиной, в классическом цыганском таборе она уже должна думать и заботиться о пропитании семьи. Гадание и воровство в таборной жизни - это был удел женщины. В наши времена, конечно, в обеспеченных цыганских семьях женщины занимаются домашним хозяйством и воспитанием детей. Тем не менее в настоящем таборе заботы по дому ложились на плечи молодых цыганочек, а женщины шли заниматься «типичным» цыганским промыслом.

Когда цыганка достигает уважаемых лет и у нее появляются внуки, она (пхури) отходит от дел и получает право пользоваться всеми писаными и неписаными привилегиями наравне с мужчинами. Одна из обязанностей пхури - следить за воспитанием молодых девочек-цыганок.

 

Специальный интерес представляет этическая концепция чистоты у цыган. «Чистые» предметы - икона, а также «мужские» вещи: кнут, нож, - обычно помещались в углу, противоположном от входа. Женщина не подходила близко к месту, где лежали «чистые» вещи. Замужняя молодая женщина должна была соблюдать множество запретов в общении с окружающими. В представлении цыган нижняя часть женского тела - источник возможного осквернения. Поэтому юбка тоже считалась нечистой по отношению к мужчине ...

Юбка изготовлялась из куска ткани, обернутого вокруг талии. Непременный атрибут наряда женщины - фартук, прикрывающий разрез на юбке. На кофте тоже делался большой надрез, но это для удобства кормления ребенка. Наконец, обязательный элемент женского костюма - платок. По возможности все это убранство должно блестеть и звенеть драгоценными металлами.

 

Женщина должна избегать прикосновения подолом юбки к мужчине и для этого обходить его стороной, особенно когда тот сидит за столом. Мужчина, при определенных обстоятельствах, может стать оскверненным или опозоренным женщиной. Например, стоит ей только хлестнуть мужчину подолом юбки или ударить его своей обувью, снятой с ноги, или тряпкой, и такой мужчина отныне и навсегда станет презираем своими соплеменниками. Подобное означает в современном понятии «опустить» человека за какой-либо проступок. Это действие совершается публично, и молва мгновенно разносит новость. Мужчина уже не считается мужчиной, его будут сопровождать язвительные усмешки, ему не подадут руки, и он ославит, таким образом, весь свой род. Разумеется, мужчина должен подать к этому серьезный повод: оскорбление дурными словами, выражающими недопустимые намерения. Жалко такого мужчину.

 

Жювля должна соблюдать еще множество других ритуальных запретов. Например, цыганке запрещалось доить корову, ухаживать за лошадью и вообще заходить в конюшню, переходить дорогу скачущей лошади, переступать лежащие на дороге предметы, особенно если они относятся к категории «мужских». Так, цыганка рискует по крайней мере быть жестоко избитой своим мужем, если она переступит оглоблю или лежащий на земле топор. Любая жювля обязательно обойдет эти предметы стороной. Примечательно, что такие ритуальные табу присущи только цыганам.

 

Вернемся к вопросу о гаданиях. Некоторые цыганки сами довольно скептически относятся к своим способностям предвидеть будущее. К примеру, пожилая цыганка Нина Гордеевна Николаенко, вспоминая те годы, когда она с табором вела кочевую жизнь и гадала в деревнях, говорит, что она глядела на женщину и понимала, что ей нужно сказать в данный момент. То есть при гадании Нина Гордеевна говорила женщине то, что та хотела в данный момент услышать. Это являлось некоей разновидностью психологической помощи и, конечно же, доказывает наличие у большинства цыганских женщин хорошее знание человеческой психологии.

Тем не менее имеются другие примеры. Многие донские влахи знали цыганку Анастасию Ивановну Калмыкову, которая имела славу самой знаменитой гадалки в донских краях, да и не только. В табор к Анастасии Ивановне приезжали погадать на судьбу люди из отдаленных районов страны: из Москвы, Ленинграда и даже из Новосибирска - столь далеко распространилась молва об ее провидческих способностях. Своим цыганам Анастасия Ивановна гадала очень редко, в основном это относилось К гаджо. Но то, что она предсказывала, - сбывалось! Иначе чем объяснить непрерывный поток людей, приезжавших к ней?

Анастасия Ивановна обладала экстрасенсорными способностями. Такой дар присущ не только цыганам, но и людям других национальностей. Но цыганка, наделенная таким даром природы, да еще и обладающая присущим цыганкам знанием психологии, может шире развить свои способности. Вообще мы полагаем, что среди цыган больший процент людей обладает возможностями экстрасенсов: недаром ведь о них идет такая молва в народе. Загвоздка в том, что такие умения даром не даются: их надо в себе заметить и развивать.

 

Поговорим о цыганах-мужчинах (мурша). Цыган имеет привилегированное положение в таборе. Мужчина - глава семьи, и первейшая его задача - обеспечить ее безопасность. Мужчина должен беспокоиться за благосостояние семьи. Обычное занятие мурша - кузнечное дело и уход за лошадьми. При этом цыганский закон позволяет ему использовать труд жены и молодых цыганок табора. Мужчина всегда первым садится за стол и первым принимается за еду.

Цыганский закон дает ему право избить жену за серьезные проступки.

 

Объединение нескольких цыганских семей - это уже табор (кырдо). Жизнь цыганским табором осуществлялась и ради коллективной безопасности, и просто в силу цыганского характера: вместе все же веселей. Нехитрый быт табора был идеально устроен для путешествия - все только самое необходимое.

Все ценности - деньги и прочее - семья возила с собой в сундуках. Имущество одной семьи могло занимать до двадцати повозок. Золото цыгане предпочитали ради пущей сохранности носить на себе, и эта привычка уже стала национальной чертой.

 

В любой момент любая семья могла отделиться от табора и располагать собой по своему усмотрению. Вся раздобытая еда делилась паровну, включая нетрудоспособных. Табор возглавлял вожак - старейшина, которого выбирали, исходя из его жизненного опыта, умения в определенной ситуации найти правильное решение.

В настоящее время принято руководителя большой общины цыган называть бароном. Это так, но, с другой стороны, значение титула «цыганский барон» сегодня понятно не всем. Цыгане - вольнолюбивый народ, они искони кочевали и не признавали никакой власти над собой. У них не было своего дворянства, и поэтому бессмысленно вести речь о феодальных титулах.

Слово «барон» здесь производится от двух цыганских слов: бара - «большой», и ром - «человек». Это не начальник, который указывает и управляет, а авторитетный человек, к которому идут за советом или за разрешением споров. Причем к одному бара люди шли из разных таборов. Цыганский бара - действительно очень уважаемый человек.

Барон - это обрусевшее название «бара». Цыгане и не сопротивлялись особо такому облагораживающему переименованию, поскольку, после появления известных оперетт, книг, стихов, название цыганский барон стало общепринятым. Во всех цыганских общинах есть люди, которых называют баронами, хотя этого титула они добились благодаря не столько происхождению, сколько своим личным качествам.

 

Изгнание из табора - тоже серьезное наказание. Изгнать из табора мог только цыганский суд - крис - и то, только имея очень серьезные на то основания. На крис приглашались самые уважаемые люди, старейшины из близлежащих таборов. Перед началом суда произносилась клятва на верность цыганским законам. Приговор цыганского суда был окончательным и не подлежал обжалованию.

 

Свадьба (абъяв) у цыган имеет некоторые особенности, хотя в последнее время они могут и не соблюдаться досконально. Брак с гаджо (не цыганом) традиционно не приветствуется, но в наши дни изгонять из табора и семьи парня или девушку, выбравших себе пару «на стороне», уже никто не будет. По традиции женихом и невестой молодые люди становились уже после сватовства. В дом невесты родственники жениха привозили березовую ветку, украшенную драгоценностями и денежными купюрами - дрэвца. Это считалось символом достатка. После праздничного ужина невесту забирали из родного дома и везли в дом жениха. Здесь происходил обязательный элемент свадебной церемонии - проверка непорочности невесты. Это должно было произойти перед началом свадебного застолья.

Если жених обнаруживал, что его невеста уже не девственница, то сторона невесты со скандалом изгонялась. Могло дойти до поножовщины. Родители невесты должны были возместить все расходы, которые понес при подготовке к свадьбе молодой цыган.

Но подобные случаи были редки: молодые цыганки строго блюли свою девственность. И повторяем, сегодняшняя действительность отличается от традиционной старины. В наши дни молодые люди все чаще предпочитают играть свадьбы по-современному, не уделяя столь строгого внимания традициям.

 

Цыганские погребальные обряды- вот на чем еще можно остановиться. В сознании обывателя, цыгане хоронят своих покойников чуть ли не вместе с лошадьми, машинами, видеомагнитофонами и прочими предметами роскоши. В действительности цыгане чаще всего перенимают похоронные обряды у тех народов, среди которых им приходится жить. Так, покойников в семьях влахов или сэрвов предают земле по православному обычаю, ничем не отличающемуся от обычаев русских. Единственное тонкое различие может состоять лишь в том, что тело усопшего обязательно должно оплакиваться в доме в течение трех дней и только потом его несут на кладбище. Все прочее - и отпевание, и поминки на девятый и сороковой день - полностью соответствует православным обрядам: ведь к этой вере и относятся данные группы цыган.

Кто-то может возразить и припомнить пышные цыганские похороны на том же Северном кладбище Ростова... Но им следует напомнить, что цыгане - неоднородная группа. Кто-то сохранил обычаи того края, откуда пришел на Дон. Например, крымские цыгане (по вере они мусульмане) хоронят по мусульманскому обычаю. Класть в могилу дорогие вещи - это обычай кишиневских или молдавских цыган ...

 

ЛЕГЕНДЫ О ПРОИСХОЖДЕНИИ НАРОДА РОМА

 

Почему цыганский род испокон веков странствует по свету? Об этом существует множество легенд. Одна из них, которую передают из поколения в поколение цыгане, связана с именем Иисуса Христа. Ее рассказывают так.

 

ПРО ЧЕТВЕРТЫЙ ГВОЗДЬ ДЛЯ РАСПЯТИЯ ИИСУСА

 

Когда Иисус был приговорен прокуратором Иудеи Понтием Пилатом к распятию, двум римским солдатам был отдан приказ: раздобыть четыре больших гвоздя. Им выдали несколько золотых, чтобы они купили эти гвозди у кузнеца. Но солдаты по пути в кузницу зашли в таверну и пропили половину этих денег.

О своем поручении вспомнили только под вечер. С трудом поднялись из-за стола и, пошатываясь, побрели искать кузнеца.

Они нашли кузницу и сказали старику-кузнецу: «Нам нужны четыре больших гвоздя, чтобы распять Иисуса». Но старый мастер, вспомнив облик Иисуса и вспомнив, как бежал за ним народ, сказал солдатам: «Я не буду ковать гвозди для казни Иисуса!» Тогда солдаты приставили копья к груди старика. Он опять отказался. За это ему выкололи глаза, а потом убили.

 

Солдаты снова отправились на поиски и неподалеку нашли еще одну кузницу. Этот кузнец был очень занят работой и сказал, что за эту цену он сможет выковать только четыре маленьких гвоздя. Но солдаты прикрикнули на него, пригрозили расправой, и кузнец принялся за дело. Один из солдат нагнулся и доверительно сказал ему на ухо: «Делай гвозди боль- шими и крепкими, потому что завтра ими мы распнем Иисуса».

Едва кузнец услышал эти слова, его рука застыла над наковальней. В этот миг ему послышался голос убитого кузнеца: «Не делай гвозди, ибо этот человек невиновен». Кузнец бросил свой молот. Тогда солдаты в ярости накинулись на него и пронзили своими копьями. То же самое произошло и в третьей кузнице.

Солдаты тоже были людьми и не могли не испугаться. Как же люди под страхом смерти отказываются делать работу на погибель Иисуса? Один из солдат предложил своему товарищу вернуться и доложить начальству, что они не в состоянии выполнить приказ. «Но тогда ведь придется возвратить деньги, и начальство проведает, что половину мы уже пропили, - возразил другой солдат. - Нас тогда накажут. Давай лучше найдем все же человека, который откует гвозди».

 

В поисках кузнеца они вышли на окраину Иерусалима, где остановился цыганский табор. В таборе был кузнец, который работал по заказам горожан. К нему-то и обратились солдаты. Кузнец положил в карман предложенные деньги и принялся ковать гвозди. Он выковал первый, второй, третий ... Едва он принялся ковать четвертый гвоздь, как один из солдат сказал: «Спасибо тебе, вот теперь завтра мы сможем распять Иисуса». Как только он произнес эти слова, в ушах у цыгана послышались слабые голоса трех убитых кузнецов: «Не делай гвозди, ибо этот человек невиновен!» Но цыган уже взял деньги и поэтому не смог отказаться выполнить заказ. Он продолжал работать.

Когда был готов четвертый гвоздь, цыган сталь лить воду на раскаленное железо. Но вода испарялась, а железо все продолжало оставаться таким же раскаленным. Тогда цыган в страхе собрал свои пожитки, погрузил их на осла и погнал его прочь от Иерусалима. В полночь он остановился в пустыне возле колодца и поставил свой шатер. Но тотчас перед входом в шатер возник раскаленный гвоздь. Всю ночь цыган черпал воду из колодца, пытаясь остудить железо. Когда колодец обмелел до дна, цыган бросил гвоздь вниз, на мокрый песок, но и там гвоздь не переставал светиться.

 

Цыган испугался и побежал дальше в пустыню. С той поры не стало ему покоя. Как остановится где, преследует его раскаленный гвоздь. Вот и блуждают цыгане с места на место. Так покарал их Господь.

 

КАК СЕДЛО СВЯТОГО ГЕОРГИЯ ЦЫГАНАМ ДОСТАЛОСЬ

 

Давным-давно это было, когда все люди на земле в несогласии жили. Воевали постоянно друг с другом, никак не могли землю поделить. И вот задумал собрать Господь Бог людей от всех земных наций на общее собрание, чтобы порешили они между собой, кому что на этой земле принадлежит. Дал он поручение святому Георгию объехать весь мир, известить об этом людей. Сел святой Георгий на коня и пустился в путь. Все земли объехал, всех перевидал: французов, англичан, африканцев, индусов, японцев, русских... Созвал все нации на собрание, едет обратно.

Вдруг видит - у обочины цыганский шатер, рядом кузница, у кузницы цыган стоит.

«Ты что дома сидишь?» - спрашивает святой Георгий. «А в чем дело?» - отвечает цыган. «Да вот в таком-то месте собирает Господь Бог всех людей. Будут решать они, что кому делать, как им вместе жить, как на всех землю разделить». - «Не могу я идти, - отвечает цыган. - Мне вот из деревни два колеса принесли, попросили к завтрашнему утру сделать. Но раз ты едешь туда, будь добр, замолви словечко и за нас, цыган». - «Хорошо, замолвлю», - согласился святой Георгий. «Нет, ты, наверное, позабудешь. Оставь у меня свое седло. Когда приедешь к Богу и увидишь, что нет у тебя седла, то наверняка вспомнишь, кому отдал, и тогда спросишь о нас, о цыганах».

 

Отдал святой Георгий свое седло цыгану и уехал. А седло было красивое, украшенное золотом.

Приехал он на собрание, а там народу видимо-невидимо. Долго решал Господь Бог, как какому народу жить. Разделил моря и сушу, все земные богатства: одним поля, другим виноград, третьим нефть, четвертым леса и пушнину. Закончилось собрание, и отправились все люди по домам. Стал собираться и святой Георгий в дорогу. Глядь, а седла-то нет! Кинулся он к Богу. «Совсем забыл! - кричит. - А как же цыганам быть? Что им делать, где жить?»

 

«Цыганам? - нахмурился Господь. - Их у меня в списках не было. Что же теперь делать? Всю землю уже поделил, ничего не осталось. Ну да ладно. Скажи цыганам, что остались для них только тернии да бесплодные поля. Пускай там и живут. Не оставил я им никаких даров земных, зато разрешаю брать все, что другим нациям досталось. А как возьмут, по спросу или без спроса, это их дело. Если и обманут кого, разрешаю моим именем божиться. Не буду цыган за это карать, потому что у меня ошибка вышла. Украдут - прощу, обманут - прощу».

 

Приехал святой Георгий обратно к цыгану. «Ну как, узнал у Бога, как нам жить?» - «Узнал, - говорит святой Георгий. - Не попали вы в список, забыл я о вас словечко замолвить. Вот если еще когда-нибудь собрание соберется... » - «Что же нам делать, где жить?» - вопрошает цыган. «А вам остались только тернии да бесплодные поля. А чтобы с голоду не умереть, разрешает вам теперь Господь Бог украсть и обмануть. А если что, разрешает и своим именем прикрываться. Не покарает он за это». - «Вот спасибо, святой Георгий!» - обрадовался цыган. «Пожалуйста. А теперь отдавай мое седло!» - «Какое седло? Разве я его брал? Ей-Богу, я его и в глаза не видел! Богом клянусь!», - начал божиться цыган.

 

Понял святой Георгий, что нет ему теперь смысла с цыганом спорить, и отправился своей дорогой. А седло святого Георгия так и осталось у цыган.

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ

 

Не так давно разговорился с одним уважаемым цыганом по поводу сериала «Кармелита». Поясню, что несколько лет назад участвовал в написании книги «След цыганской кибитки на земле Тихого Дона», о современных цыганах, так что с ромами дружу и даже иногда пишу о ситуациях в их общине. А также имею возможность задавать вопросы и даже получать на них вполне искренние ответы.

 

Так вот, на вопрос об отношении к сериалу «Кармелита», цыган сначала посмотрел на меня долгим неопределенным взглядом, а потом вдруг спросил:
- А тебе понравится, если тебя назовут х@ем?

Разумеется, такой вопрос требовал пояснений. И они последовали. Привожу диалог:

 

- «Кар» по-цыгански это х@й. А Кармелита это Х@елита. Ни одна цыганская мать свою девочку так не назовет.

- А как же классика? Кармен, например.

- По-цыгански Кармен это человек-х@й. Все это не цыганские имена. Это гаджо (не цыгане) придумали, пускай они и развлекаются.

- Подожди, может у испанских цыган Кармен означает что-то другое.

- Цыгане друг друга везде поймут, язык один, есть только диалекты. А «кар» в любом таборе означает мужской член.

- Как же тогда назвали сериал? Там же цыгане играют! Неужели не говорили режиссеру?

- Говорить-говорили, да сценарий был написан и утвержден. Не отказываться же от роли. Но кино это не цыганское, хотя наши смотрят. Посмеиваются, конечно, но смотрят.

 

Я тогда готовил публикацию о том, как одна цыганка, мать десятерых(!) детей, бросила мужа с детьми и ушла к цыгану из другого табора. Назвал материал «Кармелита по-ростовски» - пускай знает!

 

(Использованы материалы книги Петра Николаенко "След цыганской кибитки". Ростов-на-Дону, "Новая книга", 2003).