Что вспоминала актриса Валентина Малявина о бане в Ростовской тюрьме

Фото: Валентина Малявина - советская актриса театра и кино. Снялась в фильмах «Иваново детство», «Портрет Дориана Грея», «Король-олень», «Красная площадь» и в ряде других.

В 1983 году была осуждена за убийство своего любовника — актера Станислава Жданько (он был на 12 лет младше актрисы) к девяти годам лишения свободы. Отбывала наказание (в том числе) в колонии-поселении в поселке Садки Веселовского района Ростовской области. Находилась на пересылке в Ростовском следственном изоляторе (на Кировском). Вот что Валентина Малявина вспоминает о пребывании в Ростовском СИЗО в своей автобиографической книге «Я хочу любить»:

«...Вот мы и подъехали к Ростовской тюрьме. Оба здания терракотового цвета. Большие, яркие окна. Почему-то много блестящего металла у входа - прямо-таки парадный подъезд. Словно это не тюрьма, а казино: много света и все блестит.

Дверь за нами захлопнулась, и дежурный кричит: «Руки за спину!» Пришлось подчиниться. Уж очень суровый был крик. А тот, кто мешкал со своими баулами, получал сильный удар дубинкой по голени.

Сразу посадили в душный бокс. Он очень маленький, этот боксик, но лампочка яркая, читать можно, записывать можно... Но невозможно ни читать, ни писать в такой духоте.

Рядом женщина кричит:

- Гражданин начальник, задыхаюсь. Я уже часа два сижу! Открой дверь на несколько минут!

Молчание...

Дверь моего бокса открыли.

- Выходи! Быстро! Руки за спину!

Ослушаться невозможно. Стараюсь не нервничать. Куда он меня поведет? Повели в баню. В бане парень с «рабочки» дал мне хлеб, селедку и подарил соленый помидор. Я стала есть, а парень заботливо так говорит:

- Ты чуть-чуть поешь, а то может плохо стать в душе. А когда искупаешься, я тебе еще чайку подолью.

Я его поблагодарила и пошла к маленькой душевой. Прошу:

- Ты двери-то не закрывай, а то тесно здесь и душно.

- Не имею права. Тут окошечко открывается для воздуха. Я его сразу и открою. А ты не торопись. Вон табурет - сядь на него и медленно мойся. Никто тебя подгонять не будет. Я сообщу, когда можно тебя в камеру уводить.

Открыл окошечко. И правда стало легче. Душ хороший, струя сильная. Пол чистый, что неожиданно и приятно. Надела я свои небывалой красоты тапочки, связанные из разноцветных целлофановых пакетов, достала огромную яркую мочалку, тоже целлофановую, из сумки взяла мыло французское. Только шампуня нет. А парень-банщик как бы почувствовал мои заботы:

- На! Очень хороший шампунь. Одна девчонка забыла.

- Спасибо.

А банщик не уходит. Стоит и смотрит в окошечко.

- Ну чего ты смотришь-то?

- Хочу...

Потом спрашивает:

- Ты в Садки едешь?

- Да.

- Там хорошо. Я хочу с тобой в Садки поехать!

Наконец отошел от окна и включил магнитофон. Пела Алла Борисовна. Спрашиваю:

- Любишь ее?

- Очень. А ты?

- Тоже.

Вошел старший, спросил:

- Сколько народу моется?

- Пока одна.

Старший тоже заглянул в окошечко.

- А ничего! А? Можно сказать, красавица...

*

Утром в камеру пришла наша начальница, и я спросила:

- Когда этап на Садки?

- Там еще большие заносы, но проехать можно. Этап скоро будет. Потерпи.

Когда начальница ушла, дежурная крикнула в «кормушку»:

- Малявина, без вещей.

Выхожу. Спрашиваю:

- Куда?

- Тебя проводят.

И повел меня дежурный по темным коридорам куда-то. Куда - не говорит. Открыл дверь. Комната. На окне стекло не затемнено, только решетка, потому электрическая лампочка не горит. По бокам комнаты - две железные двери. Посреди - большой деревянный стол и две скамейки. На столе копченая рыба, овощной салат, белый хлеб, сливочное масло, пачка чая и пирожное.

Дежурный говорит:

- Садись за стол и спокойно ешь. Я закрою тебя на ключ, потом приду. Ничему не удивляйся.

И кивнул в сторону железной двери.

В двери был глазок без стекла. Я села за стол, увидела кипятильник, приготовила себе крепкий чай и с удовольствием принялась за еду. Тут и умывальник был. После еды вымыла руки, аккуратно убрала все со стола и села на скамейку. Думаю: «Что это значит?» Вдруг из-за двери с глазком зовут меня:

- Валентина! Подойди, пожалуйста, к двери и посмотри в глазок.

Я подошла, посмотрела в довольно большой глазок и увидела банное отделение, а на скамейке здоровенного парня. Он был голый. Говорит:

- Если я тебе нравлюсь, дверь откроют, и ты будешь со мной. Если нет, я не обижусь и не рассержусь. Я хочу тебя. Тебе будет хорошо. Я знаю о тебе многое. На пересылках ребята рассказывали, и в кино я тебя видел.

Я смотрю на него. Заинтересовала меня татуировка на руке - круг, а в нем крест. Этот рисунок что-то обозначает. Спросила:

- Что значит твоя татуировка?

Он ответил:

- Три меча и бог вместе с нами.

Помолчали. Потом он спросил:

- Ну что?

- Тебя как зовут?

- Извини, но это неважно. Ну что ты решила?

- Ты мне нравишься, но я не смогу вот так... вдруг... Уверена, что ни мне, ни тебе не будет хорошо.

Он помолчал, потом подошел к двери и сказал:

- Спасибо за откровенность, но я надеялся, очень надеялся... Теперь вот что: только не обижай меня и не отказывайся. Я приготовил тебе подарок. Кожаное теплое модное пальто и немного денег... Тебе они очень пригодятся на поселении.

Боже мой! Ну как мне поступить? Я знала, что откажусь от его подарков, но как?! Не хочется его обижать. Я молчала. Отошла от двери и села на скамейку за стол. Он сказал:

-Тебе все передаст дежурный, который привел сюда.

Я отрицательно покачала головой и опустила лицо на руки. Парень тоже молчал. Я встала и снова подошла к глазку, посмотрела, но парня в бане не оказалось. Он вышел через другую дверь. Вскоре за мной пришел дежурный и проводил меня в камеру, ни о чем не спрашивая.

Боже мой! Я почти не спала ночь, а спустя несколько часов, ранним утром, уже сидела в «воронке», закутанная в огромный тулуп, который мне дал охранник. Канула в прошлое Ростовская тюрьма! Вокруг - белоснежная степь, целых четыре часа езды до поселка Садки»...